Религия Ханаана. Гл. 8 Эпоха Угарита в Ветхом Завете.

Последнее обновление 17.08.2007

Содержание.

Гл. 1. Древний Ханаан
Гл. 2. Этносы древнего Ханаана
Гл. 3. Некоторые ханаанейские обычаи у древних евреев.
Гл. 4. Мифология Ханаана и ветхозаветные параллели.
Гл. 5. Боги Ханаана и Ветхий Завет.
Гл. 6. Рефаимы (репаиты)..
Гл. 7. Бетили, священные рощи и деревья.
Гл. 8. Эпоха Угарита в Ветхом Завете.
Список литературы.

8. Эпоха Угарита в Ветхом Завете.

В 1928 году какой-то пахарь случайно нашёл длинный подземный ход, зака- нчивающийся царской гробницей. В 1929 году, заинтересовавшись рассказами этого крестьянина, двое французских исследователей К. Шеффер и Ж. Шене об- наружили вблизи этого склепа, почти в десяти минутах ходьбы от пляжа на Си- рийском побережье Средиземного моря, заброшенный холм, на котором рос ук- роп. Местные жители называли этот холм "Рас-эш-Шамра" ("Укропный мыс").

Угарит - очень древнее поселение: при раскопках Рас-Шамры в нижнем, пятом, культурном слое обнаружены остатки строений времён натуфийской культуры, окружённых, как и Иерихон, мощной каменной стеной. Артефакты свидете- льствуют о том, что керамическое производство на территории Угарита началось еще в V-ом, а медь и бронза вошли в употребление в конце IV-ого тысячелетия до н.э.. Город Угарит упоминается в текстах (ок. 1800 г. до н.э.) из Эблы.

В результате тщательных археологических изысканий, проведённых учёны- ми в Рас-Шамре и его окрестностях, установлено, что город-государство Угарит находился на морском побережье, южнее устья реки Оронт (совр. Аль-Аси) и был довольно развитым торговым центром. Общая численность населения государства составляла около 30-40 тысяч человек, из которых около 4-5 тысяч проживало в самом городе, а остальные являлись жителями около 350 мелких поселений, находившихся в экономической зависимости от центра. Угаритским городом-государством (номом) правил царь, но городское самоуправление находилось в руках совета старейшин самоуправляющихся поселений и этнических общин, общего собрания граждан города.

Примечательно, что в одном из Амарнских писем (ЕА, 89,48-53) правитель Тира упрекается в том, что его дворец не похож на дворцы других финикийских правителей: он чрезвычайно богат и может сравниться лишь с дворцом царя Угарита. Последний, по-видимому, представлялся эталоном роскоши и богатства (Занимал площадь в 72 тыс. кв. м, был не одноэтажным, имел пять входов и несколько дворов с садом. Под зданием дворца находились царские гробницы).

Жители Угарита представляли собой совокупность, состоящую из несколь-ких различных этнических групп: хурриты, хетты, амореи, "черноголовые" эмми-гранты из Месопотамии и их потомки, древние греки (существовала фактория минойских, а затем и микенских купцов); однако, преобладало автохтонное хана- анейское население. Самоуправляемые этнические общины нома были обязаны нести воинскую и трудовую (ирригационную и строительную) повинность.

"Угаритские документы показывают (106.с373), что "большая семья", возглавляемая обычно отцом, выступает как определённая единица в имущественных, в том числе земельных, отношениях"; т.е. угаритцы, подобно "черноголовым", жили большесемейной общиной.
Около 1365 года до н.э. в Угарите случился сильный пожар: "Угарит... пожрал огонь наполовину" (Амарнский архив (94.с312)). Позднее землетрясения и цунами разрушили порт и половину города. Одна клинописная табличка из развалин древнего Угарита сообщает о захлестнувших город гигантских волнах, причинивших ему огромные бедствия. Считается, что Угарит в конце ХIII века до н.э. (согласно результатам радиоуглеродного анализа предметов из Санторина,- не позднее 1320 г. до н.э.) был разрушен катастрофическим землетрясением (54.с253), вызванным одним из извержений (взрывом) на Санторине.

В городе, в ходе раскопок "между двумя храмами, один из которых был посвящен Балу, а другой - Дагону", среди богатых купеческих домов было обнаружено одно жилище, некогда принадлежащее верховному жрецу Угарита (по-видимому, жрецу храма Баал-Хаддада - Алиййяну-Балу). Служитель культа владел внушительной библиотекой: в его доме хранилось множество табличек с текстами различного содержания. Глиняные таблички с литературными текстами, найденные в слое, датируемом ХV-X1V вв. до н.э., были написаны на четырёх языках: шумерском, аккадском, ханаанейском и хурритском.

Угаритские мифы и поэтические сказания, считавшиеся священными текстами, были записаны по приказу царя Нихмадду II писцом Илимилку со слов (под диктовку) хранителя устной традиции жреца Аттинпарлану. Поскольку в Ханаане писали, в основном, не на глиняных табличках, а на папирусе и на коже, для сохранности которых требовался особо сухой климат, большинство ханаанейских текстов до нас не дошло. Так, от кодекса финикийского сакрального права до на- шего времени дошли лишь обломки камней с надписями, найденные в Марселе и Карфагене (94.с19) и относящиеся к 1V-111 вв. до н.э.. Они написаны на финикийском (пуническом) наречии ханаанейского языке и по тону (как ритуальный текст) приближаются к Книге Левит (94.с19).

В угаритской письменности каждая графема (использовалась глина и поэто- му знаки имели клинописный вид) обозначала отдельный звук, а не слог, как в месопотамской клинописи; т.е. был применён алфавитный принцип письма. С гибелью города угаритская письменность перестала существовать. Финикийцы же для внешней формы своих знаков обратились к египетским иероглифам, резко упростив их написание. Они придали каждому знаку (всего 22 знака) значение определённого согласного звука, гласные, также как и в угаритской письменности, отсутствовали. Эта форма письма и была заимствована многими народами.
Недавно группе археологов, работавшей в городе Тель-Заит (к югу от Иерусалима) удалось обнаружить один из самых ранних памятников древнееврейской письменности - на известняковом валуне, весом около 17 кг, были вырезаны 22 буквы древнееврейского алфавита - причем в традиционном порядке. "Это - наверняка протодревнееврейские буквы", полагает Кайл Маккартер Мл. из Университета Джона Хопкинса в Балтиморе. По его мнению, надпись составлена из букв финикийского алфавита, только несколько видоизмененного; однако, в этих буквах уже очевидны элементы древнееврейской письменности.

Этот валун был найден среди развалин здания, уничтоженного пожаром примерно в 925-900 гг. до н.э. И это дает основание считать, что надпись была выбита не позднее X в. до н.э. Подтверждением данного вывода служат и результаты радиоуглеродного анализа глиняной посуды из того же раскопа. "Руины, в том числе и надпись, оставались нетронутыми... на протяжении всего этого времени, - сказал руководитель экспедиции Рональд Тэппи (Pittsburgh Theological Seminary, США, штат Пенсильвания), - Они хранили молчание три тысячи лет". По мнению Тэппи, надпись выполняла не образовательную, а, скорее, магическую (охранительную) функцию, защищая от злых сил двухэтажное здание, в руинах которого была обнаружена.

Языком межнационального общения в многоязычной пестроте Угарита, оче-видно (как французский - в Париже или немецкий - в Берлине), служил угарит- ский диалект ханаанейского языка коренного населения этого города-государства. Несомненно, что именно в Угарите началось приобщение предков древних евреев к ханаанейскому языку, "кенааниту", развившемуся в последствии в иврит, национальный язык еврейского народа; к культуре Ханаана,- его письменности, мифологии, религии, нравам и обычаям.
Материалы археологических раскопок, проведённых в Угарите, сделали очевидными параллели, связи и сходства многих религиозных и культурных элементов Ветхого Завета именно с Угаритскими образцами ханаанейских прототипов. Литературные памятники Угарита способствовали разъяснению (даже правильному прочтению) целого ряда слов, понятий и отрывков в библейских текстах (например, Псалом 89:20), ранее непонятных или труднообъяснимых (70-1.с425). Язык поэм Угарита по этимологии и синтаксису "удивительно родственен" (Jack.The Ras-Shamra. Tablets. p10) языку Танаха; "Есть поразительное сходство в словарном составе, многие... обороты идентичны". Например, на угаритском диалекте ханаанейского языка слово "мандрагора"- "ddym", очень похоже на ветхозаветное - "dudym" (на арамейском - "yabruhim", на арабском - "saadin" (99.с330)). В поэмах во множестве встречаются выражения, используемые, например, в псалмах, такие, как "Я оросил свою колесницу слезами". Метрика угаритских поэм, разделение на стопы из трёх слогов или трёх слов и выравнивание темы (параллелизм), также встречаются в Ветхом Завете. "Стиль (угаритских мифов) особенно напоминает поэтические книги Ветхого Завета, в частности, Книгу Исайи" (Jack.The Ras-Shamra. Tablets. p7). В Песне Песней и в Притчах есть даже сложные определения, такие, как, например, выражение "Бетир" ("Дом единства"), которое встречается и на глиняных табличках Угарита (Dussaund. Les Decouvertes. p105,106). Для описания изменений в природе при воскресении бога растительности Балу, в угаритской поэзии используется выражение: "Небеса изливают елей. Ручьи наполняются мёдом (о свежей, сладкой, пресной воде)" (69.с82), по красоте и форме созвучное с описанием "земли обетованной": "земля, текущая молоком и мёдом". Образность этих ветхозаветных стихов близка и к шумерскому тексту: "Вокруг столов из злата... где мёд и прекрасные сливки" (как счастливый удел (51.с225)). Словесные приёмы и сравнения, подобные угаритским, описывающие победу Анат над змеем (ANET 138b), использованы и при библейском повествовании о Левиафане - это "перекрученный змей" (Ис.21.1), у которого несколько голов (Пс.74.14). Латану угаритских мифов - "быстрый скрученный змей с семью головами", "повелитель", морское божество; бог "Балу поразит его, ударит копьём".
Важнейший угаритский мифологический цикл связан с именем Алиййяну-Балу. В честь царя богов слагались многочисленные торжественные гимны, образность которых типологически сходна с метафорикой и стилистикой наиболее архаичных ветхозаветных псалмов (64.с157). Так, Пс.28, например, согласно современным воззрениям, принято считать, основанным на гимне Ваалу:

Гимн Ваалу

Когда звенит священный глас Ваала,
Когда раздаются раскаты Ваалова грома,
Земля сотрясается, горы трепещут,
Пляшут холмы и скалы.
Враги его прячутся за склонами гор...
От востока до запада в диком смятении,
Они бегут от лица его,
Каждый, кто будет спорить с Ваалом,
Будет сражён его мощью.
Падут сильные и высокие кедры
Перед порывом гнева его.
Образ Господа Бога, который "шествует на небесах"

(ср. с Пс.67/68.5,34: "Царства земные! пойте Богу, воспевайте Господа, шествующего на небесах небес от века.")

в псалме Давида (Пс.18.7-10) содержит явственные реминисценции угаритского образа бога-громовика Алиййяну-Балу (Баал-Хаддада), "ездящего на тучах" (54.с297):

Пс.18.7-10

И услышал Он голос мой из чертога Своего,
И вопль мой дошёл до слуха Его.
Содрогнулась и загудела земля,
Задрожали основания гор от гнева Его.
Описательно, как громовик, Господь Бог близок к Баал-Хаддаду

(Пс.17):

Пс.17

И... взгремел на небесах Господь,
И Всевышний дал глас Свой...
Пустил стрелы Свои... множество молний.
И явились источники вод.
Или как податель влаги

Ос.6.1-3

"Он придет к нам как дождь, как поздний дождь оросит землю".

Строки из мифа "Дом для Балу":

Миф "Дом Балу"

Баал пришлёт обильные дожди,
Вместе со снегом придет много влаги,
И раздастся его голос из-за облаков,
И разразится он молнией...

созвучны стихам и из Книги Иова (37.2-6):

Иов 37.2-6

Слушайте голос Его и гром, исходящий из уст Его.
Под небом раскат Его, и блистание его до краёв земли...
Снегу Он говорит: "будь на земле";
Равно мелкий дождь и большой дождь в его власти.

Много параллелей к описанию образа бога Балу и в отрывке из пророчества Аггея (1.8-11): "Поднимитесь на Гору, и принесите дерево, и постройте Дом, и Я буду благоволить к нему и прославлюсь, - сказал Господь... вы (же) бежите каждый к своему дому. Поэтому вам небеса не дают росы, а земля не дает урожая. И Я призвал засуху на Страну, и на горы, и на хлеб, и на вино, и на масло, и на то, что выращивает земля, и на человека, и на скотину, и на всякий ручной труд".

Изображение же того, как богиня-воительница Анат убивает своих врагов (99.с33), -

Миф об Анат

По колени вошла она в кровь воинов,
Вот уже по шею ей озеро крови,
Но не насытилась она
И бьётся в доме...

- напоминает второе видение Исайи о мести Бога врагам Израйля (Ис.63.3):

Исайя 63:3

Я пинал их в гневе
И топтал их в ярости;
Кровь на платье Моём,
Вся в (кровавых) пятнах одежда Моя.

Существует мнение (99.с360), что сюжет инцидента, произошедшего с Диной, дочерью праматери Лии (Дина насильно захвачена ханаанеем Сихемом, уведена в его город и обесчесчена. Хотя Сихем любит Дину и готов жениться на ней, Симеон и Левий, её братья, осаждают и разрушают город Сихем; в заключение Симеон берёт Дину в жёны), заимствован из угаритского эпоса - "Поэмы о Карату" (69.с98), в котором бог Илу приказывает царевичу Карату осадить город Удум (Эдом) Великий, где его будущая супруга, красавица-хурритянка, удерживается влюблённым в неё царём города (параллель: Эдом-Исав и Иаков - братья).
Племена Евера-Авраама жили в Угаритском номе не одну сотню лет, обосновавшись там на рубеже третьего-второго тыс. до н.э. в качестве беженцев. Характерно, что ещё Геродот (2.104) по старинной традиции называл евреев Ханаана "палестинские сирийцы". За долгие годы общения с автохтонным населением Угарита предки древних евреев переняли не только язык, но и другие элементы местной культуры. Так, в месопотамской системе мер и весов талант был разделён на 3600 шекелей. В текстах из Угарита талант делится на 3000 шекелей. И предки древних евреев, находившиеся в постоянных в деловых и торговых отношениях с остальным населением Угарита, переходят на "дробление" таланта по-угаритски (Исх.38.25-27). В Угарите выявлена система весов, "позже использованная израильтянами и описанная в некоторых фрагментах Книги Исхода" (Schaeffer.Cuneiform Text.p27). Примером глубины и устойчивости проникно-вения угаритской культуры в быт пришлых племён "черноголовых" может служить выбор лекарства, которое Исайя рекомендовал прикладывать к воспалённой ране царя Езекии - "debelah" (сделанного из фиг). Это лекарство зарегистрировано в фармакопее медиков Угарита ("Ветеринарный лечебник"). В этом же лечебнике обнаруживаются также и некоторые специальные термины, точно соответствующие аналогичным выражениям Ветхого Завета (Schaeffer.Cuneiform Text. p41). В текстах упомянуты и три типа золотых подвесок (украшения для девушек) под названиями "Асират", "Солнце (Шапаш)" и "Луна (Йарих)". Подвеска "Шапаш" отождествлена с наименованием "shebish", упомянутом в Книге Исайи (3.16 -25). Исайя же упоминает и об украшениях (подвесках) в форме полумесяца. Такие украшения, перечисленные в проклятиях пророка и бывшие в обиходе "у высокомерных дочерей Сиона", были извлечены при раскопках Угарита (Scher Cun.. Texts, Plate 32.Fig.1).
Замечено (99.с55), что в угаритской мифологии, как и в древнееврейской, во- да всегда имеет двойственную суть (вероятно, как пресная и солёная): два Потока, два Океана, две Бездны.
Религиозная практика, отражённая в мифах, поэмах и других текстах из Угарита, имеет определённые параллели с отправлением доиудаистического культа древних евреев. Так (помимо, в частности, ритуала, описанного в тексте KTU 1. 23), верховный жрец ханаанеев Угарита носил название "Rav Cohanim" (на иврите "жрец"- "коhен"). При раскопках Рас-Шамры была извлечена ладья (струг), на которой выгравировано посвящение "Rav Cohanim". Жертвоприношения угаритцев, называемые как "matton tam", известны по одноимённым богослужениям в Иерусалимском храме (Schaeffer. Cuneiform Texts. p47). В Книге Левит (7.31,32) сказано, что при "мирных жертвах" всесожжения правое плечо приносимого к алтарю животного следует отдавать священникам. При раскопках же доизраильского слоя города Лахиша, среди развалин языческого храма, найдено много костей быков и овец, причём, "все опознанные кости были верхней частью правой передней ноги" (Д.Э. Райт. Библейская археология).

В библейские времена были широко распространены теофорные имена, содержащие ханаанский термин "Баал": "Ишбаал - Человек Баала", "Баалияд - Баалу ведомо" или "Баалийя - Мой Баал- Йаhу", подобное более древнему наименованию "Элийаhу - Мой Эл - Йаhу (как один из синонимов Сина".

Культурная ассимиляция евреев Ханаана прослеживается, практически, во всех сферах жизни. Судя по археологическим материалам, древнееврейские мастера Х111-Х вв. до н.э. выполняли художественные изделия, аналогичные ханаанейским и трудно отличимые от них (в этот период ещё сильно влияние египетской традиции). Расписная бытовая керамика V111-V1 вв. до н.э., как установлено (70-3.с835), сходна с ханаанейской по формам и изобразительным мотивам. Сооружение Первого храма финикийскими мастерами из Тира и Библа, детально описанное в Ветхом Завете, безусловно привнесло национальные ханаанейские мотивы в художественное оформление здания. Отметим также, что в Самарии, во дворце династии Омри, стены и мебель были отделаны рельефными плакетками из слоновой кости в характерном для Финикии Х-1Х вв. до н.э. смешении изобразительных и орнаментальных мотивов хетто-хурритского и египетского стиля (70-3.с836). В резьбе по кости местных мастеров V111 в. до н.э. (из раскопок Хацора, Тель аль-Фариа (в одиннадцати км к северо-востоку от Шхема) и Мицпе (к северу от Иерусалима)) преобладают мотивы ханаанейских культов в интерпретации, близкой к североассирийской манере.

Рассмотрим любопытный отрывок из мифа "Балу и Муту", повествующий о некоторых представлениях ханаанеев Угарита о подземном царстве начала вто- рого тыс. до н.э.. Когда побеждённый в битве со Смертью (Муту) бог Балу и соп- ровождающая его свита, достигнув в недрах преисподней подземных полей Муту (ассоциация с человеческими жертвоприношениями в "царских гробницах" Ура), вступили в его вотчину, в его ущелье, и узрели самого Муту, царя и судью ханаанейского подземного мира, восседающего на высоком троне; тот повелел Балу спуститься ещё глубже, и покинуть его, Муту, владения в Аваддоне. И покорный судьбе Балу "сошёл на поля, какими владел Лев, супруг богини Мамету" (в "дом мрака, жилище Иркаллы-Нергала, - двуглавого льва и мужа Мамету" - в Кур (Страну без возврата), преисподнюю "черноголовых"). Очевидно, что в представлениях ханаанеев преисподняя была также разделена на царства, как и земля. Му- ту же царствовал в городе-государстве "Хамрай" (106.с49), расположенном в ущелье.

В дополнение к существующим переводам данного наименования ("Хамрай, "Хам(а)раи"), таким как "место проливания слёз" или "место крушения", может быть предложено ещё одно. Поскольку корню этого ханаанейского слова (ХМР) - (???) на иврите, соответствует глагол "хамар", ивр.- "обжёг, обжигать", то назва- ние города Муту можно интерпретировать, как "Обжигающий", что вполне соответствует представлениям о недрах преисподней.
Вызывает недоумение, кажется странным, почему Муту не счёл Балу, (эпохи создания мифа) ханаанейским богом (ханаанеем), и не оставил того в своём царстве, а выдворил в шумеро-аккадский Кур.

Далее, как повествуется в мифе, царь богов Балу, пребывающий у Нергала, вступает в брак с "Коровой", и от этой связи у них родится телец. Хотя и существует угаритский миф о любовной связи Балу в образе быка с богиней Анат (однако не в преисподней, а на цветущем лугу; в каком виде Анат при этом предстала Балу - неизвестно); "потусторонний" эпизод брака ханаанского царя богов с "Коровой" рядом штрихов воспроизводит шумерский миф о пребывании в Куре Энлиля, царя богов "черноголовых", его супруги Нинлиль и рождении их первенца - "тельца" Наннара (Сина). Отметим, что в угаритских текстах Энлиль встречается под именем Эль-Шаддай.

В мифе "Балу и Муту" описана и такая "история": когда угаритский царь бо-гов Балу гибнет, то его трон занимает (буквально садится на трон) древнеаккадский бог Астар, но со временем Балу воскресает, выходит из "Страны без возврата" (т.е. уже не как ханаанеянин), изгоняет Астара (трон был велик для него) и возвращает себе власть над миром под именем "Баал-Хаддад".

Эта мифопоэтическая ситуация может быть интерпретирована следующим образом. Численность племени "Лот", ("Моав", "Аммон", "Ашир" и "Иссахар") надолго осевшего на землях Угарита, была такова, что культ Астара (Мельк-Ас- тар),- древнесемитского бога плодородия и орошения, первоначально вытеснил поклонение подобному местному богу Балу (Баал-Цафону); ибо на Древнем Востоке ментальности верующих во все времена была присуща высокая восприимчивость к почитанию (и заимствованию) богов завоевателей или сильных соседей. Отношение местного населения к присутствию чужеземцев в Угарите четко выражено через характеристику бога племени "Лот" (Миф "Муту и Балу"): "покорен он (Астар) высшим богам, а по отношению к людям творит насилие" (106.с99). В мифе высказана надежда на то, чтобы Астар "вернулся в ту землю, где он (раннее) был господином" (чтобы хаабиру оставили Угарит и вернулись в Месопотамию).

В ту смутную пору, когда "черноголовые"-эмигранты, покинувшие дома отцов, постоянно находились в состоянии войны, для них особенно важно было расположение и покровительство божества войны (и как можно более могучего).
Вероятно, длившаяся десятки лет ситуация неуверенности и опасений, в которой на землях Угарита оказалось племя "Лот", и обусловило слияние ёмкого образа древнеаккадского бога Астара (ипостась иштари племени "Лот") с образом воинственного Хаддада (илу, согласно египетским текстам (см.Кн.III), по ме- ньшей мере, рода "Иссахар"), "дикого быка ярости", бога битвы, сражения (его оружием были копья молний), тем самым, суммируя мощь Иштар и Хаддада, мобилизуя всю божественную силу племени для возможного противостояния.
(Как отмечалось в Кн.I, личной богиней (иштари) родов племени "Лот" почиталась мужская ипостась богини Иштар - бог Астар).

Образ нового божества "Хаддад-Астар" в ипостасях бога грома и дождя (Хад- дад) и бога плодородия (Астар), постепенно слился с образом местного, угаритс- кого, громовержца, бога дождя и плодородия Силача Балу (Алиййяну-Балу) в единое божество "Баал-Хаддад", что возродило Балу, подняло его имидж до царя богов Ханаана (возвращает себе власть над миром). В мифе и других угаритских текстах бог Балу (Баал-Цафон) уже именуется как Хаддад - "Снова на царстве бог Хаддад" (69.с89); а Хаддад - как "Могучий Ваал" (название, являющееся постоянным эпитетом Балу ("Алиййяну-Балу")). При этом, в процессе слияния в единое божество "Баал-Хаддад" (49-1.с39) возобладала аккадская компонента (на хорошо известном рельефе Балу (шлем с фаллосом и рогами быка, в руке - копьё-молния) божество одето в одеяние "черноголового"- юбку, нижний край которой украшен шумерской бахромой), (69. Рис. на с89). Именно по этой причине Муту и отправляет Балу (Адду), уже более "черноголового", чем ханаанеянина, в Кур, к его мё- ртвым месопотамским соплеменникам.
Поскольку профессор Шеффер относит данный рельеф к 2000 г. до н.э. (107. с189), уместно связывать это влияние с месопотамскими мигрантами Первой волны.

По-видимому, ко времени создания окончательной редакции (ок.1900 г. до н.э.) мифа "Балу и Муту" в Угарите и его окрестностях уже проживало много хаа- бири. Так (106.с264), "в Угарите Илу порой отождествлялся с месопотамским богом (-отцом)... Эа-Энки (Абба)" (в частности, Илу, как и Энки,- хранитель мирового порядка); идентифицировался Энки (мастер, бог мудрости) и с Хусаром ("мудрейшим и искусным" (107.с153)), и с Гадом (как бог судьбы). Следовательно, можно полагать, что в Угаритском номе, помимо племени "Лот", находились и некоторые колена из племени "Абраам" ("Завулон", "Реувен", "Нафтали", "Гад" или "Манассия"), для которых Энки был личным и родоплеменным богом.

Заметим, что при раскопках Угарита обнаружено под сенями домов и под зе- млёй во дворе немало (106.с225) захоронений того же типа, что и в городе Уре (50.), а также клинописные документы текущей хозяйственной отчётности, сос- тавленные на аккадском языке.
Обнаруженное в архиве Угарита описание ритуала священного брака ханаа- нейского бога Луны Йериха (Йарих) с супругой аккадского бога Луны Сина Ник- каль (55.с287), также указывает на влияние шумеро-аккадской культуры "черноголовых" на ханаанеев Угарита при их длительном "сожительстве".

В угаритских представлениях о сотворении мира тоже чувствуется это воздействие:

Миф об Анат

О рыбак... возьми большой невод в руки свои,
И забрось его в Йам (море), любимый Илу;
В Йам - (сына) Илу милосердного,
В Бездну (вод солёных - т.е. в Тиамат)... (99.с37).

Влияние шумеро-аккадской литературы и мифологии ощутимо и в сюжете картины болезни и выздоровления Карату. Герой обижает и оскорбляет Великую мать, богиню Неба Асират. Проклятый ею, он смертельно заболевает. Весь текст повествования пронизан "небесной" символикой: Карату не отдал Асират золота весом в треть и серебра весом в две трети веса своей новой жены; главная плакальщица умирающего на четвёртом месяце царя - Восьмая (имя его дочери), возлияния совершаются маслом. С болезнью Карату в природе нарушился обычный миропорядок: не идут дожди, не наполняются реки, наступила засуха. Вся природа скорбит. Никто из богов не в состоянии помочь умирающему. И тогда отец богов Илу сам создаёт из глины богиню-целительницу - "Облегчающую страдания, излечивающую (Шатикату)", которая и спасает Карату от неминуемой смерти. Асират не возражала "и вся природа возродилась с выздоровлением Карату".

В "Сказании об Энки и Нинхурсаг" Великая мать, богиня Неба Нинхурсаг выращивает восемь растений, которые Энки съедает. За этот проступок богиня проклинает имя Энки. Он заболевает (восемь его органов поражены) и, умирая, теряет силы. В мире наступает хаос, всё смешалось, миропорядок нарушен. Боги стенают, но никто из них не в силах помочь Энки. И лишь отцу богов Ану удаётся уговорить богиню простить его. Нинхурсаг создаёт (порождает) восемь богинь-целительниц, которые и излечивают Энки, владыку судеб мира.
Отметим также, что в мифе "С великих небес к великим недрам" Энки, неолитический бог-отец, для оживления Инанны создаёт из грязи, глины под своими ногтями, двух божеств-целителей.

Тот мифопоэтический факт, что Карату считает себя потомком Илу, т.е. полагает бога первопредком своего царского рода, указывает на процесс усвоения в Угарите института личных богов, типичного для "черноголовых", но у ханаанеев не отмеченного. Твёрдая уверенность, высказанная в поэме по поводу того, что потомок бессмертного (бога)- бессмертен и умереть не должен, указывает на начальный этап формирования у угаритян той эпохи этого представления.

С Месопотамским влиянием можно связать и упоминание в "Сказании о Карату" необходимости "решать дела вдовы,.. убогих, защищать слабых от сильных, кормить сирот". Положение о защите сироты и вдовы, слабого против сильного, бедного против богатого,- содержатся уже в "Прологе " законов Шульги.

Примечательно, что генеалогия богов-цивилизаторов, изложенная в Финикийской истории, состоит из десяти родов (поколений), подобно генеалогиям, отоб- ражённым в Танахе или же в "Царском списке" истории Вавилонии у Бероэса. В частности, Енох, потомок Адама в седьмом поколении, при описании его деяний уподоблен (как уже отмечалось) седьмому "допотопному" царю города Сиппара Енмедуранна, первому магу и прорицателю (50.с65); каким (как Енмедуранна) представлен и Хусар, седьмой член генеалогии у Санхунйатона-Филона (т.е. налицо влияние шумерской культуры). В той части текста Финикийской истории (50.с77,п.31), где говорится о богах, царствующих над страной, в качестве царя богов значится Адод (Аддад, Адду, акк.). Это имя указывает на время оформле- ния (формирования) мифологии Финикийской истории - начало II тыс. до н.э. (бог Аддад занесён в Ханаан "черноголовыми" Месопотамии).

Ханаанейские надписи и Ветхий Завет "заставляют видеть в финикийской ре- лигии странное сочетание ясно и рельефно выраженного обоготворения воспро-изводительных или разрушительных сил природы с имена и культами, общими с астральной религией вавилонян (Месопотамии)" (94.с372).

Влиянием культуры "черноголовых" можно объяснить и факт популярности шумерского сакрального числа семь в угаритской мифологии (в отличие от предпочтений остального Ханаана). Так, в мифе "Волшебный лук" (69.с94): "Из мальчика вырос муж", когда минуло "дважды по семь" лет; по милости бога жена мудреца Данниилу "отяжелела" на седьмой день; бог-кузнец Хусар изготавливает волшебный лук за семь дней; и, наконец, угаритский Левиафан (Лаббу) -- Латану предстаёт как могучее семиглавое чудовище (49-2.с43).

В "Финикийской истории" сообщается, что одному из богов, названному (по-гречески) как "Агруэр, Агрот", была посвящена древняя (уже во времена Санхунйатона) деревянная и весьма почитаемая статуя. У библян Агрот "выделяясь из богов, называется Величайшим" (50.с74). Святилище этого бога "возят животные, запряжённые в ярмо" (возможно, так поступали месопотамские скитальцы).

Орелли, Ренан и другие учёные (50.с94) полагают имя "Агрот" переводом библейского (Эл) Шаддай (***), употреблявшегося и у библян, и у евреев.

Эпизод, описанный у Евсевия: "Крон (Эл) имел сына Шадида, которого он сам убил мечом, питая к нему подозрения" в намерении узурпировать власть (50. с243),- может указывать на вооружённое сопротивление ханаанеев непомерному притоку "черноголовых" беженцев первой волны, верховный бог которых (Шаддай) санкционировал захват их исконных земель. "Покладистые" ханаанеи, восприняв и этого бога и включив его в свой пантеон, естественно, занесли Энлиля (бога Шаддида, Эл-Шаддая (см. Гл I), Величайшего) в разряд сыновей Эла. На монетах Библа встречается изображение бога Эла с четырьмя (шестью) крыльями (как его описывает Филон Библский); и это, как полагает Б.Тураев, "несомненно" указывает на месопотамское влияние. К знакам царской власти (50.с77-78), которыми наделён Эл (помимо четырёх крыльев), относятся и его четыре глаза. В поэме "Когда Вверху" подобным образом описан и бог Мардук: "Четыре было у него глаза" (и четыре крыла).

Весьма примечательно (какая аналогия!!), что от Агрота (Шаддая), согласно Финикийской истории, произошли (перевод с греческого (50.с74,94)) так называемые "Скитальцы" - "земледельцы и охотники", т.е. боги (люди), вынужденные в силу определённых причин скитаться.

Со временем в религиозных представлениях хаибри Ханаана образ Всевышнего "черноголовых" - Энлиля (Эл-Шаддая) слился как с образом Эл-Элиона, так и с образом Эла - Всевышнего ханаанеев. Позднее (в начале II тыс. до н. э. Балу ещё не царь ханаанейских богов) Всевышний (Эл-Шаддай (Бел), но не Цаваот или Йаhуе (Син)) был отождествлён с образом угаритского Баал-Хаддада (Баал-Цафона), который по значимости, особенно после эпохи гиксосов (когда слились в единый образ Сетх и Баал-Хаддад), "вышел" в Ханаане и Сирии на первое место. Этот факт нашёл отражение в мифологии древних евреев (99.с79): когда гордыня лишила разума царя Вавилонского, он задумал: "Я... воссяду на Цафоне, Горе собраний (богов), и стану подобен Всевышнему" (Ис.14).

Поскольку Гора Цафон - престол Баал-Цафона (Баал-Хаддада), царя богов, следовательно, здесь Всевышний - Баал-Хаддад (многие характеристики последнего в дальнейшем были экстраполированы и на более поздний (после Исхода из Египта) образ Господа, Бога ветхозаветного монотеизма).

Люцифер ("несущий свет")- "утренняя звезда (Венера), сын зари" (в древнееврейском оригинале звучало как "Гилель бен Шахар" (Шахару - ханаанский бог утренней зари)),- здесь всё-таки не хурритский первоначально бог Гилель ("владыка серпа"), пытавшийся занять трон Балу, но синкретическое божество Астар-Гилель, составляющая которого - бог Астар (древнесемитский бог утренней звезды (106.;107)), тоже претендовавший на трон Баал-Хаддада,- ипостась богини Неба (в качестве утренней планеты Венера).

С позиций ещё не утраченной приверженности Авраама ниппурскому культу величайшего бога "черноголовых" Эл-Шаддая (Энлиля), Всевышнему бывших месопотамцев, может быть объяснено и то, почему Авраам принимает благословение Мелхиседека и отдаёт ему "десятую часть из всего ("маэсер" - не "десятая часть", а "каждое десятое")", добытого на войне (по-видимому, храмовую десятину). "Мелхиседек, царь Салимский, вынес хлеб и вино. Он был священник Бога Всевышнего (Эл-Элиона - "??-?????", ивр.), Владыки неба и земли" (Быт.14.18-20). "Мелькицедек" - "Святой царь" (традиционный перевод), но для теофорного имени предпочтительнее (и точнее) - "Мой царь - (бог) Цедек".

События, изображенные в этом отрывке текста Ветхого Завета, связаны с деяниями племен "Авраам" и "Лот", ха-ибри первой волны эмиграции (с 2025 по 2003 гг. до н.э.) и, согласно еврейской традиции, произошли незадолго до Содомской катастрофы. В этом эпизоде упоминается царь Хаммурапи, как один из участников войны. Следовательно, описываемые события происходили не позднее 1760 г. до н. э., т.е. задолго до эпохи изгнания гиксосов, основавших, по Манефону, город Иерусалим.

Первое упоминание в Танахе одного из семи холмов Иерусалима (горы Сион, Мориа, Цофим-Скопус и т.д.) - Храмовой горы (Мориа), в то время безлюдной и удалённой от поселений (Быт22.14), связывается с жертвоприношением Авраамом своего сына (Быт22.1,2), которое, согласно традиции, произошло в 2085 г. от сотворения мира (в 1675 г. до н.э.) - за сто лет до изгнания гиксосов.

Если оценка времени Содомской катастрофы верна (Кн.1), то жертвоприношение Авраама на ещё незаселённой горе Мориа может быть датировано (учитывая возраст Исаака) началом ХХ в. до н.э.. Следовательно, тогда Мелхиседек, бла- гословивший Авраама и поздравивший его с победой в ок. 2000 г. до н.э.,- царь и верховный жрец не Иерусалима (не Салимский), а другого крупного ханаанского города, возможно, Тира (Цедек - отец бога Ушу) или Угарита, в котором мифопоэтически засвидетельствовано единство светской и духовной власти.
Ханаанеянин Мелькицедек и ещё не ассимилированный ха-ибири, еврей, Авраам, исповедуют культ одного и того же Эла (Бога) Всевышнего (Элиона, хан.), веруют в единого Владыку неба и земли задолго до эпохи Моисея и торжества идей монотеизма. Если допустить, что ко времени этого знаменательного события, описанного Ветхим Заветом, произошло отождествление верховных богов Энлиля (Эл-Шаддая) и Эл-Элиона (что наиболее вероятно могло начаться в Угаритском номе) в образе единого Всевышнего, то тогда "черноголовые" племён "Авраам", "Лот" и "Иакуб-ел" могли воспринимать Мелхиседека, как ниппурского священника, жреца храма бога Энлиля, и тогда всё становится на свои места.
Отметим также, что угаритяне заимствовали у "черноголовых" и различные музыкальные термины, и их музыку (106.с338).

Небезынтересен и такой грамматический факт. Считается (И.Дьяконов. Афразийские языки), что первоначально в афразийских языках должны были существовать и различаться единственное, двойственное и множественное число имени существительного. "Однако двойственное число оставалось продуктивным из исторически засвидетельствованных языков лишь в ранних: в семитских - староаккадском, эблаитском, угаритском (но не в финикийском диалекте ханаанейского языка)... а также в староегипетском". Позднее это грамматическое явление (двойственная форма существительного) "сравнительно хорошо засвидетельствовано лишь в древнееврейском (иврите)" и литературных формах арабского языка (т.е. у потомков "черноголовых").

Примечательно, что в Леванте южнее Угарита, например, в Библе (97.с38) в ок.1800 г. до н.э., культурное шумеро-аккадское влияние не выявлено. Однако, в Карфагене V11-V1 вв. до н.э., археологи обнаружили "семигорловые" терракотовые "вазы", явно испытавшие влияние мотива "семисвечник" (97.с229, Рис.59). На продольном (диметром ок .4см и длиной 30 см) стержне (с круглой подставкой на широком, плоском венчике основания, высота ок.10 см), плотно друг к другу, расположено семь "тюльпанных" ваз (высотой ок. 8 см каждая, внутренний диаметр венчика - ок. 4 см). "Ваза" (в центре, на фоне среднего "тюльпана" вверху подставки) украшена головой богини Хатхор-Астарты, помещённой между рогами коровы (вместо солнца) - символа Хатхор. Такие "вазы" найдены (в Дуимесе) как в самом нижнем слое святилища богини Тиннит Пане Баал (Тиннит - "лицо Баала" (Баал-Цафона)- ипостась Анат-Астарты), так и в финикийских (пунических) могилах того же периода.

Список литературы
в дополнение к работам, прямо указанным в тексте.

Библия Ветхого и Нового Завета. Канон. М.1990.
1. Мифологический словарь. Гл. ред. Е.М.Мелетинский. М.1991.
2. История Древнего мира. ч1. Под ред. И.М.Дьяконова. М.1989.
3. Никольский Н.М. Избранные произведения по истории религии. М.1974.
4. История Древнего Востока.ч1.Месопотамия. Под ред. И.М.Дьяконова. М.
1993.
5. Бибби Жд. В поисках Дильмуна. М.1984.
6. Крамер С.Н. История начинается в Шумере. М.1965.
7. Азимов Айзек. В Начале. М.1989.
8. Поэзия и проза Древнего Востока. Общ. ред. И. Брагинского. М. 1973.
9. Крамер Самюэль. Шумеры. М.2002.
10. История эстетической мысли. Сб. т1. Древний мир. Средние века.
11. Ллойд Сетон. Археология Месопотамии. М.1984.
12. Фрезер Д.Д. Фольклёр в Ветхом Завете. М.1989.
13. Оппенхейм А.Л. Древняя Месопотамия. М.1990.
14. Церен Э. Библейские холмы. М.1966.
15. Изакс Я. Наш народ. Бруклин.1976.
16. Хрестоматия по истории Древнего мира. ч1. Ред. М.А.Коростовцева.
М.1980.
17. Рот С. История евреев с древнейших времён по шестидневную войну.
Ж-л "Век", 3.с41. Рига.1989.
18. Кандель Ф. Кто мы..Ж-л "Век", 3-4.с33. Рига. 1989.
19. Мифы народов мира. т1. Под ред. С.А.Токорева. М.1987.
20. Штайн Лотар. В чёрных шатрах бедуинов. М.1981.
21. История лингвистических учений. Древний мир. М.1989.
22. Источниковедение. История Древнего Востока. Под ред. В.И. Кузищева.
М.1984.
23. История Древнего Востока. Под ред. В.И. Кузищева. М.1988.
24. Замаровський Войтех. Спочатку був Шумер. Киев. 1983.
25. Эсхил. Орестея. Агамемнон. М.1961.
26. Кленгель-Брант Эвелин. Вавилонская башня. М.1991.
27. Межгосударственные отношения и дипломатия на Древнем
Востоке. Отв. ред. И.А.Стучевский. М.1987.
28. История Древнего Востока. Материалы по историографии. Под ред. В.И. Кузищева. М.1991.
29. Критика иудейской религии. Отв. ред. М.М.Персиц. М.1962.
30. Клочков И.С. Духовная культура Вавилонии. М.1983.
31. Вейнберг И.П. Человек в культуре Древнего Ближнего Востока. М.1986.
32. Афанасьева В.К. Одна шумерская песня о Гильгамеше и её
иллюстрации в глиптике. ВДИ. 1. 1961.
33. Kramer S.N. From the Tablets of Ur. Indianapolis, Colorado. 1965, p290.
34. Я открою тебе сокровенное слово. Литература Вавилонии и Ассирии. М.
1981.
35. Тейлор Э.Б. Первобытная культура. М.1989.
36. Фрезер Д.Д. Золотая ветвь. М.1983.
37. Дьяконов И.М. Общественный и государственный строй Древнего Дву-
речья. М.1959, с206.
38. Лирическая поэзия Древнего Востока. М.1984, с37-38.
39. Беленький М.С. О мифологии и философии Библии. М.1990.
40. Кауфман И. и др. Еврейская история и религия. Израиль. 1990.
41. Очерки истории еврейского народа. ч1. Под ред. Ш.Эттингера. Израиль. 1990.
42. Еврейские праздники и даты. Пурим. Под ред. рава Й.Мазора. Израиль.
1992.
43. Флавий Иосиф. Иудейские древности. М.1994.
44. Библиотека Флавиана. Вып.3. М.1994. Иосиф Флавий. Против Апиона.
45. Библиотека Флавиана. Вып.3.М.1994. С.Лурье. Антисемитизм в Древнем мире.
46. Шомрей Эмуна. Молитвенник. Израиль. 1990.
47. Грейвс Р. Мифы Древней Греции. М.1992.
48. Бругш Г. Всё о Египте. М.2000.
49. Мифы народов мира. Энциклопедия. М.1998.
50. Финикийская мифология. Под ред. Ю.С. Довженко. С-П.1999.
51. От начала начал. Антология. Под ред. В.К. Афанасьевой. С-П.1997.
52. Ларичев В.Е. Мудрость змеи. Новосибирск. 1989.
53. Дьяконов И.М. Люди города Ура. М.1990.
54. История Древнего мира. Древний Восток. Минск.1999.
55. Грант Майкл. История Древнего Израиля. М.1998.
56. James E.O. The Free of Life. Leiden.1966.
57. Голан Ариэль. Миф и символ. Иер.-М.1994.
58. Falkenstein A.,Festschrift J. Friedrich. Heidelberg. 1959.
59. Falkenstein A.Sumerische und akkadische Humnen und Gebete. Zurich.1953.
60. Раввин Менахем Акоэн. Еврейские праздники. Тель-А.1975.
61. Энциклопедия иудаизма. Меир Натив. Иер.-Тель.1983.
62. Белицкий М. Шумеры. Забытый мир. М.2000.
63. Авдиев В.И. История Древнего Востока. Л.1953.
64. Синило Г.В. Древние литературы Ближнего Востока и мир
Танаха.Минск.1998.
65. Мень А. История религии. М.1994.
66. Ранович А.Б. Очерки истории древнееврейской религии. М.1937.
67. Gadd G.J. The Fall of Nineveh. London.1923.
68. Kramer S.N. Sumerian mythology. Ph.1994.
69. Немировский А.И. Мифы и легенды Древнего Востока. М.1994.
70. Краткая еврейская энциклопедия. Иерусалим. 1976/1992.
71. Бадж Уоллис. Легенды о египетских богах. М.1997.
72. Хенкок Г. Ковчег Завета. М.1999.
73. Бацалёв В., Варакин А. Тайны археологии. М.1999.
74. Лихачёв Д.С. Поэтика древнерусской литературы. Л.1971.
75. Мишна. Трактат Мегила. Иерусалим. 1994.
76. Герасимов М.М. Палеонтологическая стоянка Мальта. С.Э. 1958, 3.
77. Султанович Зеев. Живая связь. Еврейская история, традиции и культура.
Тель-А.1997.
78. Любимов Лев. Искусство Древнего мира. М.1980.
79. Пальмов М. Идолопоклонство древних евреев. С-П. 1897.
80. Монтэ Пьер. Египет Рамсесов. Смоленск.2000.
81.Новомирова В. Гиксосы. Киев. 1998.
82. Элиаде Мирче. Священные тексты народов мира. М.1998.
83. Рак И. Легенды и мифы Древнего Египта. С-П. 1998.
84. Матье М.Э. Древнеегипетские мифы. М-Л.1956.
85. Фрейд Зигмунд. Сб. "Я и Оно". Человек по имени Моисей и монотеист-
ическая религия. М.1999.
86. Великовский Эммануил. Эдип и Эхнатон. Ростов. 1996.
87. Войцеховский А.И. Тайны Атлантиды. М. 2000.
88. Конелис В.Ю. Сошедшие с небес и сотворившие людей. М.2001.
89. Кьера Э. Они писали на глине. 1994.
90. Элфорд Алан. Боги нового тысячелетия. М.1999.
91. Гарднер Лоренс. Цари Грааля и потомки Адама и Евы. М.2001.
92. Ренан Эрнест. История израильского народа. М.2001.
93. Валлон. Рабство в Древней Греции и Риме. М-Л. 1949.
94. Тураев Б.А. История Древнего Востока. Минск. 2002.
95. Циркин Ю.Б. От Ханаана до Карфагена. М.2001.
96. Коростовцев М.А. Религия Древнего Египта. М. 1976.
97. Харден Дональд. Финикийцы. М. 2002.
98. Ситчин Захария. Война богов и людей. М.2000.
99. Грейвс Роберт. Иудейские мифы. М.2002.
100. Тёмкин Э.Н. Мифы Древней Индии. М.1985.
101. Уайт Елена. Патриархи и пророки. И-во "Источник жизни". 1994.
102. Зильберман Михаил. Гнев Энлиля. Израйль. 1999.
103. Зильберман Михаэль. Отцы Авраама. Тель-Авив. 1996.
104. Мерперт Николай. Очерки археологии библейских стран. М.2000.
105. Зубов А.Б. История редигий. Кн.1. М.1997.
106. Циркин Ю.Б. Мифы Угарита и Финикии. М.2003.
107. Грей Джон. Ханаанцы. М.2003.

Обсудить на форуме